Война колдунов. Штурм цитадели. - Страница 45

— Следующий, — спокойно произнес колдун, обращая луч трансформации дальше.

Однако на лице отражается неуверенность. Йоганц охвачен сомнениями — правильно ли он поступает? Каков был бы приказ дядюшки Бестельглосуда? Не повелел бы он бросить все и срочно отступать, спасая собственную жизнь? Не нарушают ли эти его действия каких-либо планов Совета Двенадцати?

Может, пока не поздно, связаться с Промонцери Альбра миражами?

Но времени нет. Под десятками ног Среброрука хрустят черепа убитых. Вокруг невыразимое пекло — тут не до сеансов связи. Остается лишь безостановочно двигаться и сражаться, ожидая… чего?… Ожидая, пока что-нибудь произойдет.

Как жаль, что Руорк и Квиллион погибли — они бы знали, что делать.

Ванесса огляделась по сторонам. Какой бардак! Надо срочно разыскать кого-нибудь из знакомых — пусть объяснит, что тут к чему. Креола, лода Гвэйдеона, Индрака, Шамшуддина, короля Обелезнэ, барона Джориана, маршала Хобокена, вождя Хабума…

Интересно, а Логги здесь или все еще в Кентавриде?…

— Во-о-о-о-о-о-о-он!!! - прервал мысли оглушительный вопль.

Девушка резко выхватила пистолет. С небес на нее пикирует чудище, похожее на одноглазого мужика с клубами дыма вместо ног. Орет, скалится, тянет когтистые ручищи!

А автоматы даже не думают обороняться — это же не серый.

— Черт, пошел, пошел от меня!!! - в ужасе завопила Ванесса, спуская курок.

Град пуль прошил воздух и пикирующего монстра. Но даже не ранил его. Бурая кожа заколебалась, пошла кругами. Пули пролетели сквозь нее, как сквозь жидкую грязь.

Монстр обиженно притормозил, завис рядом с замершей в страхе Ванессой и пробасил:

— А чего я не так сделал-то?…

— Э?… - прищурилась девушка, всматриваясь в карикатурную рожу.

Кривые клыки… заостренные уши… рог во лбу… один-единственный глаз…

— Хуби?… - неуверенно спросила Ванесса.

— Ага! — расплылся в широченной улыбке джинн. — Привет, Вон! А ты какая-то маленькая стала…

— Это ты… подрос… — сглотнула Ванесса.

Переродившийся Хубаксис приобрел внушительность… и жуткость. Он и раньше, бывало, увеличивался во много раз — но лишь на очень непродолжительное время. А теперь, похоже, собирается постоянно оставаться таким вот семифутовым верзилой…

Правда, изменился он не только масштабно. Пропали крылья, изменились пропорции тела, став более человекоподобными. Пальцев по-прежнему шесть — видимо, у джиннов это норма.

— Ты это… прикройся… там… — смущенно отвернулась Ванесса. Мужское достоинство у Хубаксиса тоже увеличилось — и порядочно!

— Ну, я сейчас… — опустил глаза джинн.

А в следующую секунду его чресла обвило ярко-голубым кушаком! Шелковая ткань объявилась из ниоткуда, из ничего!

— Ты это как сделал?! - удивилась Ванесса.

— Не знаю! — разделил ее удивление Хубаксис. — Я… ну… а… о… Я так раньше не умел! Я просто подумал, что неплохо было бы… и сразу!… Понимаешь?…

— Нет.

Фффффуууууухххххх!!! В воздухе словно бы пронеслось что-то невидимое, очень горячее. Ванесса взвизгнула и полетела вниз, утопая в горе светлого песка. Ее автомат просто рассыпался!

— Хуби, ты!… - отплевываясь, замахнулась кулаком она.

— Это не я, точно! — выставил ладони джинн. — Это… это вот он!

Ванесса приподнялась, безуспешно пытаясь выбраться из песочной кучи. По полю движется еще одно чудовище — куда более кошмарное, чем совершеннолетний Хубаксис. Этакая огромная сороконожка в костяном панцире, размахивающая множеством поблескивающих белых лезвий.

А на спине восседает колдун в сером плаще.

Из песка высунулась рука, сжимающая пистолет «Беретта». Пух! Пух! Пух! Три пули ударили точно в Йоганца Изменяющего.

Ударили — и исчезли. Разбрызгались водяными капельками. Йоганц смахнул одну с щеки и саданул ребром ладони, направляя Среброрука к ученице мага. Та ожесточенно задергалась, все еще увязая в песке.

Колдун медленно поднял руку, нацеливаясь на девушку. В глазах отразилась неуверенность — не секрет, что в рокушском войске женщин не водится. А вот у серых многие сотни колдуний. Может, это кто-то из своих?… Черты лица довольно необычные — совсем не похожа на рокушьянку…

Правда, на серую похожа еще меньше.

В кончиках пальцев запульсировала мана. Непередаваемое ощущение. С чем сравнить этот момент, когда она выстреливает из тела, становясь колдовским импульсом?

Одни сравнивают с бурным оргазмом на самом пике наслаждения. Другие — с мучительным кровотечением, когда кровь хлещет фонтаном из рассеченной артерии. Третьи — с такой приземленной и обыденной вещью, как плевок или даже мочеиспускание. А у самого Йоганца возникают ассоциации с криком — безумным, оглушительным криком, пронизывающим каждую клеточку…

Но всякое сравнение будет неточным и передаст лишь одну из множества граней. Обычному человеку этого не объяснить, как не объяснить слепорожденному, что такое «цвет». В человеческой речи просто нет подходящих слов, чтобы по достоинству описывать чувства и ощущения — можно лишь сравнивать их с чем-то другим, чем-то испытанным.

А в данном случае сравнить не с чем. Трудно даже сказать определенно, приятно ли это ощущение или болезненно.

Всего понемногу, пожалуй.

Колдун тряхнул головой, отгоняя непрошеные умствования. Опять его на философию потянуло. И как всегда, в самый неподходящий момент. Сейчас надо не поэтизировать, а действовать.

Трансформирующий луч ударил в загадочную девушку. Ударил, но… но в последний миг ее заслонил другой объект. Широкоплечий детина, подпоясанный голубым кушаком. Одноглазый, с рогом во лбу… не человек! Скорее всего, кто-то из подземных народов Аррандраха — Йоганц плохо в них разбирается.